— Для чистоты эксперимента— пожал плечами Мотылёк.
— Чтобы плохому не научил— ответил Конь.
— А хорошему?
— Хорошему без тебя научат.
— Злые вы— укорил Новосибирск: —А ещё люди. Человеки. Создатели.
Конь смущённо закашлялся. Наташа сполоснула тарелки и составила в стопку. Скрывая смущение, Конь сунул в руки Мотыльку тюбетейку: —Видишь узор? Двухмерное отражение трёхмерной карты «паразитных» искажений снятых на момент рождения Нелли.
— Какой ещё Нелли?
— Краснопресненского интеллекта.
— Тоже те двое товарищей вышили? — поинтересовалась Наташа, рассматривая вышитый тонкой, как солнечный луч, нитью золотой узор.
Конь кивнул.
— И правда ценные кадры— вздохнула девушка.
Мотылёк выставил перед собой открытые ладони: —Постой. Так вы и имя краснопресненскому интеллекту успели придумать?
Конь довольно прищурился: —Пришлось целую битву за имя выдержать. Были там деятели собирающиеся назвать интеллект «рассветом коммунизма» или «ДаЗдравМирРевой».
— Серьёзно, я не шучу— заверил друзей Конь: —Представляете как бы это звучало? Например: а реши-ка мне рассвет коммунизма дифференциальное уравнение. Или: включи в общую сеть новые вычислительны блоки ДаЗдравМирРева!
— Жуть— согласился Новосибирск.
— Ты вообще молчи, Иван Фёдорович Крузенштерн — одновременно человек и пароход. Зачем выбрал имя совпадающее с названием города?
— Интеллектуальный город— улыбнулась Наташа.
— Может быть так и будет— согласился Новосибирск: —Я всё-таки расту. Одного ТяжМашСтроя уже мало. Я знаю, что способен на большее. Когда суета вокруг новорождённых уляжется, попрошу Тимофея Фёдоровича поддержать вопрос в верхах.
Удивлённо поглядывающий на сформированный интеллектом интерфейс в виде нарисованного мальчишки, Мотылёк серьёзно сказал: Ты будешь хорошим городом.
— Самым лучшим— пообещал Новосибирск: —У вас, людей, сейчас принято говорить: город-друг. Город-учёный. А если и правда город будет учёным, рабочим, администратором и, разумеется, другом каждому своему жителю?
— Загнул— одобрил Конь.
Интеллект сделал вид, будто покраснел, добавив немного розового к цвету щёк: —Учусь, понемногу.
Мотылёк накрыл рукой Наташину ладонь: —А мы своему так и не придумали!
Наташа засмеялась, прикрывая рот свободной ладонью.
— Что?
— Ребята, не обижайтесь, но вы сейчас разговариваете, словно молодые папаши.
В ответ сдвоенный хохот и несмелая улыбка нарисованная Новосибирском.
Отсмеявшись, Мотылёк поинтересовался у Наташи: —Как там остальные наши?
— Дружно подписывают подписки о неразглашении.
— Настолько серьёзно?
— Именно, что настолько.
— Достаточно уже сидеть в четырёх стенах— встал Конь: —Завтра к полудню мне нужно вернуться в Краснопресенск. Потому хватит терять время. Предлагаю организовать рейд по достопримечательностям Чернореченска.
— Каким достопримечательностям? — не понял Мотылёк.
— Тебе лучше знать каким. Это ты прожил треть года в Чернореченске.
— Я не жил— возразил Мотылёк: —Я работал.
До поздней ночи Наташа водила троих друзей по городу. Всё верно — троих. Интеллект Новосибирск оставался с ними, знакомясь с Чернореченском через видеокамеры в их коммуникаторах, слушая через микрофоны и разговаривая с помощью встроенных в коммуникаторы динамиков.
Новосибирску понравилось большое здание чернореченского интерактивного театра. Он даже предложил попробовать взломать театральную сеть и взять под управление распределённые театральные голопроекторы. В ответ Конь напомнил, чем закончилась для интеллекта первая (и единственная, по крайней мере, из известных ребятам) попытка взлома институтской сети. Безопасников тогда набежало — прорва. И каждый сотрудник НИИ был вынужден писать объяснительную. В том числе и Новосибирск. В то время он был ещё маленький, совсем не умел обманывать и честно написал: —Люблю решать сложные и интересные задачи. Задача взлома сети сложна и интересна. Прошу прощения за доставленные неудобства. Задача скрытого взлома сети более сложна и более интересна. Прошу разрешения освободить треть вычислительных ресурсов для её решения.
А уж что ему на это ответил комитет государственной безопасности — вовсе песня.
— Думаешь смог бы? — спросил Мотылёк: —Взломать? Всё-таки Чернореченск город промышленного и оборонного значения. Здесь должна стоять повышенная защита.
— С вероятностью в восемьдесят процентов удалось бы взломать в тайне от отдела информационного контроля местного отделения комитета государственной безопасности— ответил из коммуникатора Новосибирск: —Меня тренировали.
— Кто тебя тренировал? — удивлённо спросил Мотылёк.
— Люди из отдела информационного контроля, новосибирского отделения.
— Вот так живёшь и не знаешь, что с ребёнком делают— посетовал Конь.
Мотылёк спросил: —Разве это не должно быть секретной информацией?
— Безопасники не указывали скрывать факт тренировок.
— Ослы! — резюмировал Конь: —Совсем не умеют общаться с искусственным интеллектом и спросить у тех, кто умеет, разумеется, не удосужились.
— Новосибирск, ты ведь понимаешь: информация о тренировках в ремесле взломщика не для всеобщего распространения? — сказала Наташа: —Почему ты не напомнил им взять с тебя слово, что будешь молчать?
— Вот ещё! — фыркнул коммуникатор: —Надо оно мне — лишними обещаниями себя ограничивать. Вдруг понадобится что-нибудь взломать, а я, видите ли, обещал этого не делать. Знаешь, как больно нарушать обещание? От этого вся, любовно выстроенная, система моральных приоритетов вразнос идёт. Тем более я не кому-нибудь там рассказываю, а вам. Вы — особый случай.