Время terra incognita - Страница 52

Пока Тимофей Фёдорович говорил, интеллект по имени Новосибирск молча стоял в углу голокуба, не мешая разворачиваться трёхмерным графикам-поверхностям и таблицам. Его пользовательский интерфейс — десятилетний лопоухий мальчишка в обычной школьной форме, вовсе не казался неуместным на научной конференции.

В часовом перерыве между докладами, Мотылёк попросил у Новосибирска: —Позови остальных.

Тотчас рядом нарисовались голограммы Нелли и Эры.

— С Конём беда— сказал Мотылёк: —Он улыбается, будто ему под ноготь загнали иголку. А когда спрашиваю в чём дело — отмалчивается или сводит в шутку.

— Что там у него? — спросил Мотылёк у Нелли.

— Любовный многоугольник.

— Треугольник?

— Многоугольник— поправила интеллект.

— Однако— Мотылёк провёл пальцами по подбородку: —Надо что-то делать!

— Мы пытаемся— неожиданно сказала Нелли.

Мимо проходили сотрудники института, без особенного интереса бросая взгляды на беседующего сразу с тремя интеллектами Мотылька. Рядом с некоторыми из них шли голографические копии того или иного интеллекта. Выглядело немного сюрреалистично, но Мотылёк уже привык.

Он переспросил: —Что значит «пытаетесь»?

— Это очень сложная задача по социальному взаимодействию. — сказал Новосибирск, а голографические девочки согласно кивнули.

— Но ведь так нельзя! — возмутился Мотылёк: —Конь живой человек, а не условие задачи.

— Разве лучше быть несчастным, чем счастливым? — спросила Эра.

— Кроме того этого требует этический императив— добавила Нелли: —Нельзя иметь возможность помочь и не помочь.

— А если от вашей помощи будет только хуже? — Мотылёк устало облокотился на установленную в нише батарею и тут же отдёрнул руку — горячая.

Интеллекты промолчали.

— Почему вы молчите?

— Нельзя иметь возможность помочь и не помочь— упрямо повторила Нелли.

— У нас есть опыт успешного решения подобных задач— добавил Новосибирск.

— Каких задач?

— Сведения продуктивной ячейки из двух человек связанных сильными, взаимно-направленными положительными эмоциональными узами. Продуктивность подобной ячейки может в несколько раз перекрывать суммарную продуктивность двух человек, её составляющих, по отдельности.

Мотылёк непонимающе смотрел на Нелли, потом спросил: —Вы свахами подрабатываете? Как вы вообще смеете лезть в личную жизнь?

— Причём здесь «личная жизнь», если человеку плохо? — возразила Эра и укоризненно посмотрела на Мотылька: —Никому не должно быть плохо. Когда человеку плохо — он менее продуктивен. Это неправильно.

— Воспитание— медленно, точно пробуя каждое слово на вкус, проговорил Мотылёк: —Воспитание это двунаправленный процесс. Когда учитель учит детей, дети неявно учат учителя. А вы не дети — вы искусственные интеллекты.

— Мы не программы— сказал Эра: —Не обсуживающие автоматы. Мы имеем право помочь человеку стать счастливым.

— И продуктивным? — усмехнулся Мотылёк.

— Работа с полной отдачей, постоянное преодоление, решение задач на пределе сложности — необходимое условие для счастья любого разумного существа. Помочь Косте стать продуктивным, значит помочь ему стать счастливым. Для этого необходимо решить связанную с ним сложную задачу из области социального взаимодействия. Это правильно. Это согласуется с этическим императивом. Почему ты возмущаешься?

— Почему возмущаюсь?! — почти крикнул Мотылёк, но закончил уже обычным тоном: —Не знаю. Возмущаюсь и точка.

— Мы имеем право помочь человеку— сказала Нелли.

— Имеете— согласился Мотылёк: —Только приготовьтесь к тому, что благодарности не будет.

— Благодарность не нужна— пояснил Новосибирск: —Нужно, чтобы продуктивность Кости вернулся к прежнему уровню. Для этого он должен стать счастливым. Потому мы должны разобраться с его проблемой, не ущемляя право быть счастливыми других людей.

— Правильно решённая задача не только повысит глобальный уровень человеческого счастья, но и не допустит его локального снижения.

— Одна из теорем этической науки? — уточнил Мотылёк: —Нельзя построить счастье одних на несчастье других. Такое здание будет непрочно.

— Можно выразить теорему и так— согласился Новосибирск.

Мотыльку пришла в голову неожиданная мысль: —Постойте, а со мной вы так не поступали? Не «оптимизировали» мою продуктивность? Скажите, мне надо знать: я сам нашёл Наташу или это ваших рук дело?

— У нас нет рук— Новосибирск нарисовал улыбку, но тут же стёр: —Ты сам нашёл. И какая разница?

— Разница есть!

— Мы не вмешивались.

— Спасибо— успокоился Мотылёк. Правда он знал, что интеллекты уже научились искусству обмана и вполне могли бы солгать, если бы посчитали, что тем самым делают его «счастливее — продуктивнее». Мотылёк постарался поскорее выбросить эту мысль из головы.

Наверное это свойственно всем родителям — удивляться когда неожиданно повзрослевший сын забирает у отца часть груза. И если человек имеет право помочь своему товарищу и не оставлять его один на один с бедой. То, пожалуй, и интеллект имеет право протянуть человеку руку помощи? Признавая за ними право быть не программами, не обслуживающими автоматами, а нашими друзьями — мы обязаны дать им право помогать нам. Пусть это и самую капельку страшно. Настоящий друг не тот с кем весело, а тот, кто требует от тебя завтра стать лучше, чем был сегодня. С настоящим другом тяжело. Но только тот, кто имеет друзей, настоящих друзей, а не приятелей или соседей, тот может называться человеком. Только такие люди сумеют придумать звездолёты и достичь звёзд. Только им открыта дорога в завтрашний день. Тяжело? Ещё как. Существовать гораздо покойней и проще.